Письмо адвоката Коха в высший административный суд Баден-Вюртемберга
Адвокат Кох
Grunthalplatz 13
19053 Schwerin
04.03.2011
Высший административный суд Баден-Вюртемберга
для начала факсом! 0621/292-4444
Schubertstraße 11
68165 Mannheim
По спору: доктор Хамер ./. университет Тюбингена - 9 S 1887/10 -
суд просят в ближайшее время прийти к решению.
1.
Истец настоятельно обращает внимание на тот факт, что в данном вопросе речь идёт о человеческих жизнях. Можно только снова подчеркнуть, что ответчик скандальным образом не занимается предметом иска.
Центральный предмет иска - это то, что ответчик в качестве университета и, таким образом, учреждения, обязующего себя исследованиям и науке, осознанно занимается подавлением научного открытия. Как неоднократно и с предложением доказательства было представлено, ответчик незамедлительно проверил тезисы истца, признал их правильными и с тех пор, уже несколько десятилетий, их замалчивает.
Посредством игнорирования истца, ответчик мешал его научному продвижению, да, таковое сделал практически невозможным. Также он несёт ответственность за то, что в преступном сговоре с поимённо названными судьями административного суда Зигмарингена, проводились совместные действия по неправомерному и незаконному лишению присуждения ему учёной степени.
Связанное с этим подавление научного открытия приобретает особый вес тем, что речь идёт о новых познаниях, касающихся суждения о раке и делающих большое количество смертельно протекающих терапий ненужными. Подавление этого научного открытия ведёт тем самым к большому количеству ненужных смертельных исходов.
Для этого вышеописанным образом осознанного приведения к ненужным массовым смертельным исходам в уголовном праве обязательно имеются юридические термины.
Отношения ответчика с решающими, выносящими приговор органами административного суда Зигмарингена настолько хороши, что ему даже не обязательно оспаривать эти далеко идущие и по содержанию чудовищные обвинения.
Более того, на последнем судебном заседании по соглашению с административным судом Зигмарингена он даже посчитал возможным не присутствовать, чтобы не быть обязанным отвечать на неприятные вопросы процессуального противника.
Неизменное избегание центрального предмета иска, несправедливости чудовищного масштаба, можно обозначить только как скандал.
Предусмотрительно ещё раз подчёркиваем, что в то время действующий юрисконсульт ответчика, господин Шварцкопф (Schwarzkopf), в 1986 году сообщил истцу, что ответчик в качестве университета (естественно) незамедлительно и многократно проверил тезисы истца за закрытыми дверями и признал их верными.
Доказательство мы предлагали.
2.
В письменном заявлении от 8.9.10 мы детально объясняли наши опасения по поводу пристрастности задействованного судьи административного суда Зигмарингена Бангерта (Bangert). Опасение предвзятости мы считаем очевидным.
В свете вышеизложенного не так удивительно, что вопрос установления истины предметно по заявлению истца на заседании, которое окончилось обжалованным приговором, не рассматривался.
То, что ответчик с октября 1981 года знал, что Новая Медицина научно верна, им, как известно, даже не оспаривалось. Поэтому нужно было это обстоятельство дела или положить в основу и немедленно удовлетворить соответствующий иск об установлении факта, или опросить со стороны истца предложенного свидетеля и юрисконсульта ответчика Шварцкопфа. Как уже упоминалось выше, последний признал этот факт перед истцом 17.12.1986.
Так как обвиняемый университет посредством работающих там профессоров незамедлительно "за закрытыми дверями" проверил производящие переворот в науке тезисы истца и признал их верными.
В привлечённом документе 9 S 1710/08 высшего административного суда Баден-Вюртемберга приведён к сведению доклад о результате исследования исследовательской группы проф. Ронида Пеледа (Ronid Peled) университета Бен-Гуриона в Израиле, согласно которому травматические переживания значительно повышают риск заболевания раком груди.
Это одно из основных положений представленной истцом и уже в 1981 году опубликованной Германской Новой Медицины - в то время называемой просто Новая Медицина. Научный источник (на английском языке) приложен и может быть полностью скачан в интернете.
Далее ссылка на статью из специализированного журнала The Scientific World Journal (2005) 5, 93-102 д-ра Сёрена Вендтегодта (Sören Ventegodt), проф-ра Нильса Юргена Андерсена (Niels Jörgen Andersen) и проф-ра д-ра Йоава Меррика (Joav Merrick) (приложение К1 письменного заявления истца от 14.6.10).
В статье обсуждаются две из пяти установленных истцом естественнонаучных закономерностей, они признаются правильными и соответствующими холистической медицине по уровню знаний на настоящий момент времени.
Далее там же по этой причине требуется (относящаяся к данному вопросу) реабилитация истца в научно-исследовательском сообществе.
Истец многократно представлял, что с момента обнародования его комплексных познаний под прежним названием Новая Медицина в 1981 году, они проверялись в разных местах - и там, где они проверялись - также и были признаны верными.
Кроме того, эти познания стали в Израиле, но, во всяком случае, не в арабском секторе, путеводной нитью медицинских действий с решающим успехом.
Также указываем на информационный бюллетень посольства государства Израиль от 22.10.08 (приложение К2 письменного заявления истца от 14.6.10), согласно которому число умерших от рака в год с годами уменьшилось и в 2003 году составляло (невероятно малое) 160, а в 2004 году - 152 умерших.
В статье из Zeitenschrift 64/2009, С. 2, (приложение К3 письменного заявления истца от 14.6.10) числа умерших от рака в год на миллион жителей (итак, относительные числа) приведены в сравнении для Германии, Европейского Союза и Израиля. Для Германии выходит 2686, для ЕС 2522, а для Израиля 21 умерших за год от рака на миллион жителей. Таким образом, смертность от рака в Израиле ниже, чем в Германии и ЕС, более чем в 100 (!) раз.
Совершенно очевидно, что вся эта информация не осталась незамеченной ответчиком (другими тоже, но здесь разговор об ответчике) как фронтом исследований медицинской науки и родным университетом самого истца - начиная с обнародования Новой Медицины в 1981 году.
Было бы тогда, в 1981, всё проведено по правилам в связи с подачей на соискание учёной степени, были бы уже тогда во время надлежащей проверки ответчиком эти познания признаны верными, (естественно) совершенно открыто, и, в особенности, не исключая общественность.
Законы Природы тогда и сегодня (естественно) были одинаковыми. Предположительно истец тогда слыл бы "королём медицины" и университеты передрались бы от желания иметь его. Присвоение учёной степени было бы само собой разумеющимся. Как совершенно иначе протекала бы жизнь истца - в личном плане, а также и в экономическом - невозможно себе даже представить.
Из-за представительства, тогда под именем Новая Медицина, новых комплексных познаний истцу наложили запрет на профессиональную деятельность, и он был практически отвергнут всеми авторитетными институтами Федеральной Республики, включая ответчика.
Только это лишение допуска заниматься врачебной деятельностью в контексте данного бойкота дало возможность, в прошлом, в уголовном порядке осудить истца за нарушение права на ограниченную лечебную практику. Приговор, который в основе данного судебного разбирательства интересует ответчика очевидно гораздо больше, чем все представляемые истцом медицинские тезисы вместе взятые.
Формально истец - хотя и с сомнительно широким толкованием "лечения" - был в уголовном порядке осуждён. Вряд ли это было бы вообще возможным при хорошей правовой защите.
Истцу должно казаться совершенно абсурдным, что тогда начатое отвержение его личности из-за представляемых им тезисов равнодушно продолжается, в то время как везде в мире другие исследователи с аналогичными познаниями имеют общее признание.
А если себе ещё ясно представить, что это отвержение в значительной степени ответчиком продолжается, который в качестве университета обязан быть постоянно в поиске новых познаний, то можно только недоверчиво удивиться.
Ответчик в данном случае буквально извратил своё основное предназначение. Вместо того, чтобы в предписанном порядке заниматься научной работой на соискание учёной степени, презентирующей новые познания, последние с ожесточением и многолетним осознанным нарушением права (неоспоримо, начиная с приговора 1986 и по крайней мере до 1997, когда истец был уголовно осуждён) в результате откровенно подавляются.
В многолетнем осознанном нарушении права ответчик даже отказал истцу в решении компетентной комиссии, такая неуважительная позиция, превзойти которую практически невозможно, и которая вообще лишает истца каждому заявителю принадлежащего по праву уведомления.
3.
Также должен быть снова выделен тот факт, что административный суд Зигмарингена вынес свой приговор уже до 25.6.2010, когда должно было состояться устное судебное разбирательство.
Докладывающий судья держал окончательно сформулированный приговор в руках и читал из него уже при введении в обстоятельства дела.
Для нижеподписавшегося было в любом случае видно, что имелся документ, внешний вид которого соответствовал приговору с заголовком и гербом административного суда Зигмарингена с составом преступления и мотивами судебного решения. Точный текст не заглавий, так как документ был перевёрнут и на расстоянии, нижеподписавшийся рассмотреть не смог.
На основании вышеизложенного понятно, судебное решение было вынесено уже до устного судебного разбирательства. Это серьёзная процессуальная ошибка.
В устном разбирательстве были и дальнейшие выступления трёх уполномоченных лиц истца. На этом фоне решение также может быть связано с вынесением приговора без принятия во внимание устных выступлений.
В этой связи примечательно, что во вступительной части приговора даже не приводятся ещё два уполномоченных истца наряду с нижеподписавшимся. После того как они удостоверили свою личность лишь при устном разбирательстве, они не могли уже войти в до этого подготовленный приговор.
Вообще неясно может ли считаться названная встреча в Зигмарингене, в свете вышеизложенного, устным разбирательством в процессуально-правовом смысле.
Было также странным, что ответчик на устное разбирательство не явился. Это очевидно, что ни одна сторона не может преднамеренно отсутствовать на устном разбирательстве при просительном пункте искового заявления такой важности и без знания того, что ещё на устном разбирательстве произойдёт и изменится, без согласования с судом. Поэтому совершенно очевидно, что обвиняемый университет свою неявку согласовал с судом вне обычного и доступного истцу хода процесса. Итак, здесь разговор не об утверждении наобум, а откровенно напрашивающихся обстоятельствах дела:
Административный суд Зигмарингена, в известном из приговора составе, уведомил ответчика без ведома истца, что представителям являться не нужно, так как в иске определённо откажут (или даже уже отказали).
Доказательство этого предлагалось.
Также очевидно, что решение суда основано на такой незаконной предвзятости, что, в особенности, даже важные дальнейшие выступления уполномоченных истца не были учтены. Хотя возможность, что орган, выносящий приговор, мог бы после разбирательства уже вынесенное решение уничтожить и вместо него принять другое решение, теоретически имеется, но это не изменяет тот факт, что решение было вынесено уже до разбирательства. Создание практически очень высокого барьера для изменения уже вынесенного приговора, делает этот приговор де-факто неизменяемым.